«Мой дед был нацистом», - внучка Йонаса Норейки обращается к властям Литвы

«Не надо больше лжи. Мой дед был нацистом», - американская журналистка Сильвия Фоти, внучка так называемого «героя» Литвы Йонаса Норейки, в очередной раз обратилась к властям республики с призывом перестать прославлять «подвиги» своего деда. На днях в газете The New York Times вышла статья Фоти, в которой она без прикрас рассказывает факты из биографии знаменитого предка.

Журналистка признается, что долгое время и сама пребывала в заблуждении относительно того, кем в действительности являлся ее дед. Ее детство прошло в американском городе Чикаго. Родители – литовские беженцы – воспитывали в юной Фоти патриотизм и учили уважать историю родной республики. До 2000 года Сильвия была уверена, что ее дед – борец с коммунистическим режимом, за свои мечты о светлом будущем независимой Литвы расплатившийся жизнью в застенках НКВД. Мать журналистки, умирая, взяла с нее слово, что дочь напишет книгу о героическом деде.

Сильвия охотно дала это обещание и, едва успев похоронить мать, взялась за изучение фактографического материала. Книга задумывалась как научно-публицистическое произведение, которое на основе архивных документов и других достоверных материалов должно было продемонстрировать вклад Норейки в литовскую борьбу с «советской оккупацией». Получилось совсем иначе.

В самом начале работы Фоти попался документ 1941 года за подписью ее деда. После его прочтения все изменилось. «Я узнала, что человек, которого я считала спасителем, приказал собрать всех евреев в одном регионе Литвы и отправить в гетто, где тех избивали, морили голодом, пытали, насиловали, а затем убивали», – пишет она в своей статье. Документ, о котором идет речь, предписывал всем евреям, а также полуевреям Шяуляйского уезда переселиться в один район – гетто. Им разрешалось взять с собой лишь самое необходимое и минимальное количество денег. В гетто евреев ежедневно под конвоем должны были водить на принудительные работы. Оставленная ими собственность передавалась местным властям, кроме того, не еврейскому населению можно было занять понравившуюся квартиру или дом переселенных.

Журналистка вспоминает, что поначалу ей пытались возразить – мол, Норейка не знал, что происходит в гетто и действительно думал, что евреи будут там в безопасности. Некие документы, подтверждающие эту версию, якобы были найдены в литовском и латвийском провинциальных иезуитских архивах, а священник Йонас Боревичюс в американском суде под присягой подтвердил содержащуюся в них информацию в 1986 году. Боревичюс утверждал, что Норейка спасал евреев от нацистов и даже пытался устраивать им побеги из гетто. Впрочем, никаких данных о количестве спасенных им людей нигде не встречалось.

Зато обнаружилось множество другой информации. К примеру, директор музея Тиуне Сугихары Симон Давидавичюс рассказал Фоти, что в 22 июня 1941 года, в день нападения Германии на Советский Союз, ее дед поднял антисоветское восстание в Плунге и провозгласил себя городским комендантом. За время его комендантства были убиты почти все евреи города, а Норейка лично обучил солдат тому, как евреи должны были сами себе копать могилы. Кстати, еще раньше тетя журналистки, которой на момент восстания в Плунге было 10 лет, рассказывала племяннице, что сразу после восстания вся семья переехала в «неожиданно освободившийся» большой дом в центре города, ранее принадлежавший семье евреев.

После Плунге Норейка переехал в Шяуляй. В августе того же 1941 года он уже был главой уезда и создавал здесь еврейское гетто, а уже в октябре все евреи гетто были расстреляны. Всего Фоти удалось обнаружить около тысячи документов, подписанных Норейкой на посту уездного главы. И почти каждый десятый из них касался евреев и способов расправы с ними. Ну и напоследок – если у кого-то еще могли оставаться иллюзии относительно «спасительной миссии» Норейки, то этому человеку можно порекомендовать написанную им книгу «Подними голову, литовец!» - это своего рода литовский «Майн кампф», от и до пронизанный антисемитскими идеями.

После того, как книга внучки, содержащая истинные факты биографии деда, вышла в печать, журналистка подверглась критике и остракизму в Литве. Фоти вспоминает, как в самом начале ее просили писать книгу быстрее. «Литве нужны герои!», - говорили ей местные чиновники. В своей статье в The New York Times она обращается ко всему миру «Перестаньте делать героев вопреки правде!».